Корреспондент: Татьяна Вишневская, Фото: Егор Шиндин
О потусторонних силах на сцене и в
жизни, роли случая в актёрской судьбе, первом воспоминании о Гродно и
сложностях профессии корреспондент «За Кавай» поговорил с известным российским
актером Андреем Соколовым.
«Сниматься
в фастфуде не могу» Экзистенциалистская пьеса Сартра о
загробной жизни, в которой палачами становятся соседи по комнате. В чём
сложность работы над ролью морального убийцы?
— «За закрытой дверью» — постановка
мистическая, приоткрывающая перед зрителем завесу потустороннего. Этот
спектакль уже стал легендой сцены, живой классикой. Гораздо сложнее — сделать
из роли модификацию, которая будет интересна. Зал всегда разный, поэтому каждый
раз спектакль играется по-новому. Он — как хорошее вино — становится со
временем лучше, каждый раз я нахожу в нём всё больше смыслов. Требуется время,
чтобы понять: мы похожи на героев этой конфликтной ситуации, всю жизнь являясь
заложниками друг друга.
Насколько
вы избирательны в ролях и есть ли у вас заветная, ещё не сыгранная роль?
—
Каждая роль — заветная. Дело не в том, как она называется — важна личностность,
масштаб. Каждый актёр надеется сделать любую роль яркой, но играть надо так,
чтобы она становилась нарицательной. Хороших ролей априори мало. Приходится
принимать условия игры. У меня больше ста ролей в кино, но наступил момент,
когда я понял, что сниматься в фастфуде не могу.
Вы
стали народным артистом России, снимаете и продюсируете фильмы. Какую ещё сферу
хотите освоить? Некоторые из ваших коллег покоряют Голливуд.
—
После съёмок «Маленькой Веры» такая возможность была. Я мог реализовать её и
сейчас, но заглядываю в паспорт — и смотрю на это скептически. У меня осталось
приблизительно 15 рабочих лет, и я не хочу растрачивать их там. Не планирую
осваивать ничего нового и хочу сосредоточиться на съёмках своей картины. Уверен,
в будущем мне хватит образования для новых задумок. Важнее получать
удовольствие от жизни.
Актёрство — нервная профессия. Как
удаётся сохранять внутреннюю гармонию?
— Всякий человек может произносить слова из
сценария, но артист собирает для роли определённый психофизиологический набор.
Актёрам непросто удержать нервное равновесие — они всегда ходят по лезвию ножа
и зависят от режиссёра. Но к балансу нужно стремиться не только в профессии, но
и во всём своём существовании. Я бы ввёл в театральных вузах курс
психологической адаптации, чтобы после первого порыва схватиться за любую
работу, молодые актёры могли сказать «нет» в первую очередь своему
трудоголизму. Я по-разному справлялся с эмоциональными нагрузками и, наоборот,
со сложными периодами без работы. Но своим детям я бы не пожелал такой
профессии.
«Для
кого-то всю жизнь остаёшься нужником» 12
лет назад вы снимались в сериале «Смерш», съёмки которого проходили в Гродно.
Чем запомнился город?
—
Здесь я сломал ногу. Поэтому в первую очередь помню свои костыли, которые мне
прислали из Минска. А ещё впечатлили съёмки на разрушенном заводе. На нынешних
гастролях мне удалось погулять по Гродно. Хотел найти места, где мы снимали
«Смерш», но мы ушли в центр.
Какие
подарки поклонников запомнились больше всего?
—
Знак внимания гораздо важнее стоимости. Мне, например, запомнились банки с
огурцами, которые поклонники дарили в конце 90-х. А вот женщин нужно баловать,
и если есть возможность, то незачем ограничивать себя в фантазиях. В своё время
я подгонял пожарную машину под окна девушки, чтобы подарить ей цветы.
Хотелось
бы исправить ошибки бурного прошлого?
— Не хотел бы лишиться куража юных лет,
но было бы здорово исправить ошибки, которые я допустил в отношениях с людьми.
Сейчас у меня есть те, с кем можно падать лицом в салат, потому что я прошёл с
ними полжизни. А для кого-то можно так и остаться нужником. Для меня были очень показательны отношения с
Игорем Тальковым: когда мы познакомились, испытывали огромный интерес друг к
другу, но держали дистанцию. Потом я понял, что мы боялись ошибиться друг в
друге. Сейчас с каждым годом всё сложнее чему-то удивляться, но меня всё ещё
поражают отношения людей: и личностные, и общественные.
У
вас растёт дочь. Чему вы бы хотели научить её?
Моя работа и её воспитание — это две
стороны медали, где я пытаюсь удержаться на ребре. Видимся мы не так часто, как
хотелось бы, но созваниваемся ежедневно. Я бы хотел уберечь её, научить
избегать ошибок, которые допустил сам, но это невозможно — она набьёт свои
синяки. Там, где я смогу ей помочь, предостеречь и подстраховать — сделаю всё
возможное. Главное, чтобы она твёрдо стояла на ногах и была счастлива.
«Замучили
«зелёные», которые не понимают, что охота — это искусство» Вы
заядлый охотник и рыболов. Как удаётся совмещать гастроли и любимое хобби?
— Чаще всего я тотально занят, и такие
поездки случаются в кратких промежутках между работой. Время, проведённое на
охоте и рыбалке, не идёт в счёт жизни. Меня замучили «зелёные», которые не
понимают, что это искусство. Попробовав этот вид отдыха хотя бы раз, не можешь
от него оторваться. Поэтому в моём списке трофеев есть все разрешённые законом
виды.
Вы
ещё пишете стихи. На пороге весны появляется вдохновение?
—
Достигнув определённого возраста, человек начинает любить каждый день. В
молодости я любил осень, но сейчас не хватает тепла. Поэтому с приходом весны я
чувствую приток жизненных сил. А вдохновение не зависит от времени года: это
поток, вибрация, которую нужно уловить, и она исходит от внутреннего состояния.
Первое
высшее образование получили в инженерно-технологическом институте. Пригодились
ли знания из этой области?
—
Мой первый заработок был не гонораром за съёмки — я работал
слесарем-сантехником. С тех денег я купил родителям стиральную машину, которая,
кстати, работает до сих пор. Профессия инженера не пригодилась мне в дальнейшей
работе, а вот умение выстроить логику происходящего помогает. Кроме того
студенческие годы подарили мне друзей, с которыми мы общаемся до сих пор. Но
само по себе образование не является признаком главного в человеке — ума и
порядочности.
Насколько
большую роль в вашей актёрской судьбе сыграл случай?
—
Мой творческий дебют состоялся по его воле. В студенческие годы я был завидным
женихом — у меня была своя машина, на которой я подвозил девушку на киностудию
имени Горького. До этого слышал, что оказаться в кино можно, попав на глаза режиссёру
в нужный момент. И пока моя спутница была на пробах, я активно прогуливался по
этажам, заглядывая во всевозможные двери. За одной из них ждал успех, и вскоре
я снялся в картине «Она с метлой, он в чёрной шляпе».
Удача
улыбалась не только в профессии: вы не раз говорили, что чувствуете присутствие
ангела-хранителя…
Однажды я не полетел на самолёте,
который разбился под Саратовым. Ещё утром я прибыл на нём из Пензы… Это
настоящее чудо, и оно было в моей жизни не единожды. Но в 33 года мой
ангел-хранитель доверил мне заботиться о себе самостоятельно. Теперь я стараюсь
оправдать его доверие.
Комментариев нет